Н. Н. Муравьев был назначен генерал-губернатором Восточной Сибири в сентябре 1847 г. И в Сибири, и в Петербурге это назначение вызвало множество толков. Боевой генерал (участник русско-турецкой войны и подавления польского восстания 1831 г., раненый на Кавказе горской пулей) всего три года как перешел на гражданскую службу — ревизовал Новгородскую губернию и год пробыл губернатором в Туле. Но удивление света объяснялось не этим — таких администраторов с погонами в России было много. Пересуды и разговоры были вызваны двумя небывалыми обстоятельствами.
Во-первых, новый генерал-губернатор происходил из опальной фамилии Муравьевых. Муравьевы принимали столь активное участие в восстании декабристов, что после 14 декабря 1825 года Николай 1избегал назначать кого-либо из них на заметные посты. Будущему же графу Амурскому помогло покровительство великой княгини Елены Павловны, жены младшего брата царя, — в юности Муравьев был ее камер-пажом. Благожелательное отношение либерально настроенной великой княгини, которая прославилась своей активной ролью при подготовке реформ бО — х годов прошлого века, могло объясняться и тем, что за короткое время своего пребывания на посту тульского губернатора Н. Н. Муравьев подготовил весьма либеральный для того времени проект освобождения крестьян. Он утверждал, что «крепостное состояние, постыдное и унизительное для человечества, не должно существовать в России, ставшей в один ряд с европейскими государствами».
Вторым обстоятельством, вызвавшим недоумение света, был возраст нового сановника — ему было 38 лет. Назначение на такую ответственную должность в этом возрасте было неслыханным делом в те годы. А ведь в России в середине Х1Х века было всего 10 генерал- губернаторов, и они были представителями чрезвычайного надзора, подчинялись непосредственно императору — власть их по существу была безграничной. Произвол генерал-губернаторов был особенно характерен для отдаленных окраин, какой была Сибирь, — самоуправство «сибирских сатрапов» вошло в народные предания.
Губернаторствуя в Туле, утвердился в мысли, что «крепостничество в России —дело постыдное». Итак, в 1848 году Н. Н. Муравьев прибыл в Иркутск. Образованный и обаятельный человек, умный и дальновидный политик, он довольно скоро приобрел не только уважение, но и симпатию иркутского общества. Немалую роль в этом сыграла его жена Екатерина Николаевна, урожденная де Ришемон, приехавшая в далекую Сибирь из Южной Франции.
В Восточной Сибири при его правлении крестьяне получили волю еще до российской реформы 1861 года. В Иркутске начали выходить газеты, организовался Сибирский отдел Русского географического общества, открылся театр, появились школы… Муравьев принимает в своем доме декабристов, отбывавших здесь ссылку. «Это так скандализировало «благонамеренную» подьяческую среду в Иркутске, что местный губернатор Пятницкий послал к министру внутренних дел донос», — вспоминал известный исследователь Приамурья М.И. Венюков.
Деятельность нового энергичного генерал-губернатора за 1848-1861 годы, что он пробыл на этом посту, наложила столь заметный отпечаток на историю края того времени, что эти годы в многочисленных воспоминаниях современников постоянно именуются «муравьевской эрой «, «муравъевским веком на Амуре «.
Главным условием развития Восточной Сибири Муравьев считал выход России к Тихому океану, тесное сотрудничество с восточными соседями — Китаем, Японией, Америкой. Он лично руководит амурскими сплавами, проявляя при этом, по мнению сподвижников, умение наилучшим образом организовать работу, неприхотливость и выносливость, доступность и человечность. Вставал чуть свет, мог питаться солдатскими щами с кашей, не терпел лести, был беспошддным к взяточникам и казнокрадам. Известно, что чиновников для особых поручений и личной канцелярии новый генерал-губернатор приглашал из центра. Образованная молодежь из богатых и знатных семей ехала в Сибирь не ради обогащения, а за славой и в расчете на блестящую карьеру.
Немало свидетельств осталось о вспыльчивости Муравьева и приступах его безудержного и порой неправедного гнева. Одни были склонны объяснять их особенностями характера, другие — последствиями ранения, третьи — упоением безграничной властью. Говорили, что усмирять боевого генерала в такие моменты удавалось только его жене Екатерине Николаевне, Катрин де Ришемон в девичестве. Окружающие называли любовь генерал-губернатора к жене безграничной. Известно, например, что в 1855 году Екатерина Николаевна спасла жизнь адъютанту своего мужа, которого Муравьев хотел расстрелять за неисполнение какого-то приказания…
Главным событием «муравьевского времени » в Сибири и главным делом жизни Н. Н. Муравьева стало возвращение России Приамурья, освоение и заселение амурских земель. Со времени заключения Нерчинского договора между Россией и Китаем (1689 г.) левобережное Приамурье стало считаться китайской территорией. Правда, представители пекинского правительства дали обещание не заселять этот край.
Фактически он долгое время и оставался пустующим, и огромные пространства выполняли роль своеобразной нейтральной территории. Такое положение нельзя было назвать нормальным.
Н. Н. Муравьев видел основное условие экономического и культурного развития Сибири в приближении ее к Тихому океану, в использовании Амура как естественного пути к дальневосточным морям, в оживлении связей с Китаем, Японией, Америкой. Поэтому Амурский вопрос превратился в центральную проблему деятельности генерал-губернатора. Для его решения Н. Н. Муравьев предпринял ряд дипломатических и практических шагов. Важнейшую роль сыграла экспедиция Г. И. Невельского по исследованию и укреплению устья Амура и организация сплавов по Амуру. Тремя из четырех таких сплавов руководил сам генерал-губернатор, проявив при этом свои лучшие качества: умение организовать работу, найти способных людей и поручить им именно то дело, которое у них лучше всего получалось, решать все вопросы быстро, без столь ненавистных ему бюрократических процедур.
16 мая 1858 года был подписан Айгунский договор между Россией и Китаем, согласно которому были пересмотрены условия Нерчинского трактата и Россия получила огромный массив приамурских земель. За это Н. Н. Муравьеву был пожалован титул графа Российской империи и почетное прибавление к фамилии — Амурский. Заключение Айгунского договора было встречено всеобщим одобрением в России, чего нельзя сказать о последовавшей колонизации вновь присоединенного края, а точнее, о ее методах и связанной с этим деятельностью генерал-губернатора. Ждали быстрых и эффективных результатов, расцвета экономики Сибири и Приамурья, обещанных Муравьевым-Амурским и его сторонниками. Муравьев пытался осуществить колонизацию путем вольного крестьянского переселения. В проекте правил для переселения в Амурский край он предлагал, чтобы «зашедшие в эти области крепостные люди становились свободными». Но эти планы осуществить не удалось из-за сопротивления петербургских властей. (Все же Муравьев выхлопотал в конце концов освобождение от крепостного права 12 тыс. крестьян, работавших в кабинетских рудниках у г. Нерчинска).
Освоение нового края проводилось военно-феодальными методами: создавались казачьи станицы, но без самостоятельности и воли. Порой они напоминали военные поселения. Средства на освоение новых земель приходилось изыскивать за счет экономии их в Восточной Сибири, так как в финансировании из государственного бюджета Петербург отказал. Это породило новые трудносупи. Первые итоги амурской эпопеи свидетельствовали о том, что до осуществления радужных надежд было еще очень и очень далеко. Ход колонизации вызвал немало нареканий общественности, в том числе и справедливых.
За тринадцать лет генерал-губернаторства Н. Н. Муравьев приобрел множество поклонников и врагов в самых разных слоях сибирского общества от крестьян и ссыльнопоселенцев до богатейших купцов, золотопромышленников и высшего чиновничества края. Сибирские крестьяне и казаки рассказывали легенды о его простоте и доступности. «Каждый день генерал вставал чуть свет… Ложился спать позже всех… Носил серую армейскую суконную шинель… Ел солдатские щи и кашу с ржаными сухарями… Не терпел почестей. Всегда замечал и благодарил всех за исправную службу, отстраняя нерадивых и нечестных чиновников», — так писал о Н. Н. Муравьеве-Амурском его спутник, амурский казак Р. К. Богданов. Но он же (Муравьев) распорядился выстроить штрафных солдат, высланных из России на Амур, попарно с забайкальскими крестьянскими девушками и обвенчать их: для заселения Приамурья нужны были семьи, а не холостяки Один из лучших администраторов, талантливый организатор, прирожденный дипломат, честный и бескорыстный (что было редкостью для высокопоставленных чиновников и тогда, и позже), горячо преданный интересам России человек, Муравьев-Амурский прославил свое имя многими добрыми делами: помог ссыльным декабристам и их семьям, смотрел сквозь пальцы на чтение «Колокола «, произносил либеральные речи.
Но генерал был страшен и жесток в гневе. Он мог посадить в тюрьму за жалобу на своего любимца из числа «золотой молодежи», мог преследовать судей, вынесших неугодный ему приговор, защищать от справедливого наказания чиновников, чья нераспорядительность была причиной гибели десятков казаков от голода. Он боролся против феодальных, крепостнических порядков — винных откупов, казенных фабрик, монополий; еще до реформ 1861 года освободил от крепостной зависимости горнозаводских крестьян Забайкальской области. И он же пытался обеспечить привилегированное, монопольное положение торговой Амурской компании, организованной под его покровительством; запрещал свободную торговлю хлебом, так как высокие цены затрудняли закуп хлеба для снабжения Приамурья.
При активном участии Муравьева был учрежден Сибирский отдел Императорского Русского географического общества — подлинный научный центр Сибири, стали издаваться газеты «Иркутские губернские ведомости» (редактором Муравьев назначил только что освобожденного по амнистии от каторжных работ и отправленного на поселение петрашевца Н. А. Спешнева) и «Амур «. Само название второй из них говорило о том, что интересы газеты простирались до вновь приобретенного края.
Она была частной, ее издавал и редактировал М. В. Загоскин, сибирский просветитель и литератор. В первый год выхода (1860 г.) газета «Амур «довольно смело обличала сибирские порядки, но бестолковщину, связанную с освоением амурских земель, объясняла отдаленностью края, отсутствием дорог, скверной погодой. Иногда газета поругивала самого Н. Н. Муравьева-Амурского. Однако в целом она одобряла его политику. Чрезмерное развитие гласности в этих иркутских газетах вызывало неудовольствие петербургских властей.
Муравьев разогнал большую часть старых чиновников-взяточников, привлек на службу в Восточную Сибирь молодых, образованных людей из лучших дворянских семей. При нем выпускник знаменитого Александровского лицея мог служить земским исправником в глухом уезде. Но при нем же нелегко приходилось многим самостоятельным людям, имевшим мнение, отличное от генерал-губернаторского, и привыкшим отстаивать свою позицию. Такая нетерпимость приводила к разрыву генерала с самыми талантливыми и инициативными сотрудниками, на место которых нередко приходили посредственности или приспособленцы.
За заслуги перед Отечеством генерал-губернатор Восточной Сибири был удостоен графского титула, стал Муравъевым-Амурским. Однако поддержки дальнейших проектов преобразования сибирских и дальневосточных земель он не получил и спустя три года в 1861 году подал в отставку. После того как не удалось получить одобрение нескольких проектов по преобразованию административного устройства и управления в Сибири, Н. Н. Муравьев-Амурский в 1861 году подал в отставку и, как это было принято, получил место члена Государственного совета -почетное и необременительное. Почти все последние годы жизни он провел на родине жены, близ города По во Франции, и умер в Париже в 1881 году.
Н. Н. Муравьев-Амурский так много сделал для России, что заслуги его просто неоценимы.
Часть статьи взята из интернет источника: https://www.kmslib.ru/kraevedenie/muravev-amurskii#:~:text=Н.%20Н.%20Муравьев%20был%20назначен,год%20пробыл%20губернатором%20в%20Туле